Первое одиночество

К ноябрю, в наших краях, осень теряла яркое оперение. Еще недавно деревья, обласканные теплым ветерком, аплодировали разноцветными ладошками, уходящему бабьему лету. Теперь же, смытая дождями, листва покрывала тротуары и тропинки парков темным влажным ковром, обволакивая город терпкостью прения.

…Я отставала от бабушки разглядывая покрытые ледяной слюдой лужи, и скукожившиеся в них листья. Бабушка привычно ругалась и обещала будить меня на час раньше если я “не прибавлю шаг”. Не особо торопясь , мы ежедневно преодолевали пару кварталов от дома до детского сада – типового двухэтажного здания в беспорядочно разросшемся саду… За голые ветки яблонь, из последних сил цеплялся красным облаком мелкий дичок…

…Сколько ни пыталась, я не умела засыпать днем! Тихий час был для меня сущим наказанием и ежедневно я старалась придумать себе нешумное занятие на, казавшийся вечностью, час. На этот раз, едва взрослые удалились, я принялась считать родинки! Пересчитав их на легко обозримых поверхностях рук и ног, я была застигнута, когда пыталась оглядеть спину, вывернувшись наизнанку! За что и была выдворена из спальни, в уже привычный угол кладовки, между окном и стеллажом для матрасов!

…Мое худосочное тельце, в тонкой сорочке, зябло на сквозняке – на время тихого часа в кладовке, устраивали проветривание. Было грустно и ужасно жаль себя. Забравшись на подоконник я разглядывала яблоневые ветки, бьющиеся о стекло и прикидывала, смогу ли дотянуться из форточки до “райских” яблок! Сквозь облетевшие ветки и редкий штакетник забора, хорошо просматривалась неширокая площадь, дальний край которой, упирался в ступеньки продуктового магазина. И вот когда жалость моя к себе самой, стала отступать, теснимая размышлениями о доступности “запретных плодов” , я увидела как напротив, из магазина выходит моя дорогая, моя любимейшая бабушка! Грузная, с больными ногами, она медленно спускалась с крыльца. Я и сейчас до мельчайших подробностей помню ее войлочные ботинки, темное пальто и теплый зеленый платок… Она была совсем рядом и не чувствовала моего взгляда, обожающая меня бабушка, пахнувшая ватрушками, в которых специально для меня почти не было теста, и голубцами, которые я называла вкуснятиной, бабушка, чьи пальцы были всегда исколоты иголкой, чтобы к каждому празднику я имела новое, вышитое ею платье, бабушка, теплые руки которой, каждое утро расчесывали мою длиннющую косу сначала щеткой, а потом гребнем. Она была так близко, а я не могла оказаться рядом.. И что-то странное и очень горькое я тогда испытала, какое-то недетское чувство потери… Так и просидела прижавшись к стеклу, глотая слезы… Но, в угол этот, с тех пор, меня ставить перестали 🙂 нашли другой!

Нина Шацкая, Нина Шацкая в Facebook

Оставить комментарий